The Old Man (11)
Katerina Alexeyevna was ready to leave, but Mikhail Fyodorovich asked her to stay for lunch, “and,” he said, “let me get to know your son a little better and learn a thing or two from him.” This was not mockery: the old man’s ardent nature showed through in his partiality for Rostislav, who was apparently the principal model of progress for him. One must give Rostislav his due. His behavior was tactful, and once he had noticed Mikhail Fyodorovich’s liking for him, he very adroitly and with becoming modesty played the coquette with his intelligence and knowledge. Mikhail Fyodorovich was quite pleased with his new acquaintances and made jokes, argued over lunch, and drank to the health of the young generation. “Happily, we can go on a bit of a spree today,” he said, putting a serving of rich sauce on his plate.
“Goodness me, Mikhail Fyodorovich!” shrieked Tatyana Grigoryevna, who had already been keeping a worried eye on him for some time. “That’s your second dish of rich food — you had some of the pastries, two glasses of wine…”
“Let me have my treat, Tatyana Grigoryevna,” interrupted Mikhail Fyodorovich. “Besides, this sauce of yours didn’t turn out for some reason.”
“Didn’t it!” said Tatyana Grigoryevna, laid low by this public insult to her management of the house. “Goodness me, it must be your stomach’s upset.”
“No, it did not, madam,” the old man repeated with a teasing smile as he ate the rest of his portion with gusto.
“You were joking,” remarked Tatyana Grigoryevna, with a peal of good-natured laughter.
“We need to raise another glass, to the ladies’ health,” said Mikhail Fyodorovich, pouring Rostislav some wine. “What are you worried about, Tatyana Grigoryevna? I’ve been telling you for thirty-five years that those doctors of yours don’t comprehend a thing. The honors graduate here will say the same.”
It soon emerged that the honors graduate was entirely of Mikhail Fyodorovich’s opinion, and willingly drank the ladies’ health, and especially the health of Stepanida Andrevna. He had decidedly taken a fancy to the buxom beauty; after lunch, he seized the opportunity to go down into the garden with her, and from the terrace where we had our coffee, we could observe that by the end of the conversation, Stepanida Andrevna had stopped looking at Rostislav from the height of her provincial grandeur, and had even lowered her gaze a few times.
previous installment
next installment
what is this?
Катерина Алексеевна собралась ехать, но Михаил Федорович просил ее остаться обедать; «и дайте мне», говорил он, «покороче познакомиться с вашим сыном и поучиться у него». Это была не насмешка: пылкая природа старика обнаружилась в пристрастии к Ростиславу, который, кажется, был для него первым образцом прогресса. Надобно отдать справедливость Ростиславу: он вел себя с тактом, и заметив расположение Михаила Федоровича к себе, — очень ловко, — с приличной скромностью, кокетничал своим умом и познаниями. Михаил Федорович был очевидно доволен своими новыми знакомыми, шутил, спорил за обедом, и пил за здоровье молодого поколенья. «Сегодня, на радость, можно и покутить», говорил он, накладывая себе на тарелку порцию жирного соуса.
— Михаил Федорович, помилуйте! возопила Татьяна Григорьевна, которая уже давно беспокойно следила за ним. Уж это вы второе жирное блюдо кушаете; слоеные пирожки кушали, две рюмки вина…
— Дайте полакомиться, Татьяна Григорьевна, перебил Михаил Федорович; а вот соус ваш почему-то не удался.
— Как не удался! сказала Татьяна Григорьевна, пораженная публичной обидой, нанесенной ее хозяйству. Помилуйте, это у вас желудок, должно быть, расстроен.
— Да, не удался-с, задорно повторил старик, улыбаясь, и с аппетитом доедая порцию.
— Вы пошутили, заметила Татьяна Григорьевна, добродушно рассмеявшись.
— А за здоровье дам еще рюмку надо выпить, сказал Михаил Федорович, наливая вина Ростиславу. Что вы тревожитесь, Татьяна Григорьевна? Я вам уже тридцать пять лет повторяю, что ваши доктора ничего не смыслят. Вот и кандидат тоже скажет.
Вскоре оказалось, что кандидат совершенно разделял мнение Михаила Федоровича, и охотно пил за здоровье дам, и в особенности здоровье Степаниды Андревны. Ему сильно приглянулась дебелая красавица; после обеда, он уловил случай сойти с ней в сад, и мы с террасы, на которой пили кофе, могли заметить, что к концу разговора Степанида Андревна перестала смотреть на Ростислава с высоты своего провинциального величия, и даже несколько раз потуплялась.
XIX век 
I don’t think “played the coquette” is right for “кокетничал” here; it makes him sound like a female impersonator, which the Russian certainly doesn’t, and I think the sense is wrong anyway — “showed off” would be better (to my mind).
Interesting – this is one part I was pleased with, and now I’ll have to think about it more. I actually did take this as a female narrator using noticeably gendered, feminine language to describe a male character. Кокетничать is itself, in my view, marked (see this Ngram), and even “заметив расположение Михаила Федоровича к себе” and “с приличной скромностью” seem like they could describe stereotypically feminine social tactics. Rostislav is going to criticize (female) coquettes later in the story, and I’ll be curious after that part if you still think this part should be changed, and if so whether it’s important for the кокет- root to be translated the same way in both places.
Gender aside, I didn’t think Rostislav was showing off here, in the sense of demonstrating how smart he was as quickly and completely as he could, but rather keeping some of his knowledge in reserve, letting slip a little at a time, to preserve the older man’s interest. But maybe I’ve gone too far down the wrong path with кокетничал.
Кокетничать is itself, in my view, marked
Well, sure, in the sense that the primary meaning is ‘to play the coquette’ and it is primarily used of women. But my contention is that here we have the less common but none the less real secondary meaning “to show off, flaunt” (to quote the Oxford Russian Dictionary), as found in these citations I just plucked from the Национальный корпус русского языка:
Неужели ему не понятно, что если он кокетничает и ломается за судейским столом или, сидя за обедом, трактует о прерогативах власти только для того, чтобы насолить дяде, неужели ему непонятно, что этим самым он ставит ни в грош и суд, и себя, и всех, кто его слушает и видит? [А. П. Чехов. Именины (1888)]
Этот старик Чичерин кокетничал своими обедами, которые действительно были изящны, точно так же как обеды Александра Дмитриевича Черткова, бывшего тогда полковником в том же Павлоградском полку, где был и я, а впоследствии бывшего московским губернским предводителем дворянства. [Н. И. Бахметев. Записки и дневник (1887)]
У хозяина был хороший голос, но он им вилял и старался придавать песне выражение; он, видимо, кокетничал передо мной и строил разные гримасы; но потом сам увлекся, зажмурил глаза и стал выводить голосом свободно и просто, хозяйка чуть-чуть подпевала, задумчиво глядя на свечу. [В. А. Слепцов. Владимирка и Клязьма (1860-1861)]
Александр усердно и добросовестно исполнял возложенные на него служебные обязанности, помогал, делал добро офицерам и нижним чинам полков, состоявших под его командой, но не выказывался, не кокетничал. [Н. И. Греч. Записки о моей жизни (1849-1856)]
Давно сойдя с театра действительности, мало зная, по отношению к России, современную обстановку и возникших после него новых деятелей этого театра, живя вообще только в прошедшем, он представлял в моральном мире род «бывшего юноши», который все еще кокетничает своим былым, в уверенности, что оно точно так же интересует других, как и его самого. [М. А. Корф. Записки (1838-1852)]
Note especially the collocations “кокетничает и ломается” and “не выказывался, не кокетничал.” But of course I have only read up to this point (and still have no idea who the author is!), and maybe when I get to Rostislav criticizing the coquettes I’ll change my mind.
Thank you for this! The more I look at this, the more I think you’re right and I misunderstood кокетничать here.
Ushakov’s meaning #2 (перен., чем. Кокетливо выставлять напоказ что-нибудь, как свое достоинство, с целью возбудить к себе интерес окружающих, рисоваться чем-нибудь. Кокетничать глазами. Кокетничать своим невежеством.), which I think is the same one you’re referring to, is in some ways not far from how I understood the passage, since it includes “with the goal of arousing the interest of those around in oneself.” But maybe there’s less of a clear connection between “play the coquette” and this figurative кокетничать чем than I thought. I wonder how distinct the senses seem(ed) to native speakers.
The story has a theme of простота vs. жеманство vs. кокетство that I may not have brought across very effectively. So far I’ve been using variations on “(not) refined,” “affected,” and “coquettish,” but I might need to revisit the whole group.